Приготовьте ваши носовые платки 1997

ПРИГОТОВЬТЕ ВАШИ НОСОВЫЕ ПЛАТКИ /PREPAREZ VOS MOUCHOIRS Франция 1978

В ролях: Жерар Депардье, Патрик Деваэр, Кароль Лор, Мишель Серро, Жан Ружери, Ритон, Элеонор Херт, Мишель Бон, Лилиана Ровере, Сильви Жоли
Оператор: Жан Пензер
Сценарист: Бертран Блие
Продюсер: Поль Клодон
Монтажер: Клодин Мерлен
Композитор: Франц Шуберт, Жорж Делерю, Вольфганг Амадей Моцарт
Художник: Эрик Мулар
Костюмы: Мишель Серф

Премии и награды:

1979 — ОСКАР
1979 — СЕЗАР

«Когда ты попросил меня сыграть роль Рауля, инструктора автошколы в картине «Приготовьте носовые платки», Рауля, который хочет обеспечить правами всех людей, чтобы все сели за руль, я внезапно испытал желание сесть на велосипед. Я сказал себе, что у Рауля должно быть огромное сердце, сердце велогонщика. Велогонщики и боксеры – самые мужественные люди на свете. Они могут стерпеть любую боль, взять на себя любую вину, не жалуясь и не хныча. Эти люди – само благородство. Сердце чемпиона так же прекрасно, как мозг ученого. Вот я и подумал, что, потренировавшись, обладая большим прекрасным сердцем, я не ударю в грязь. Но, господи, Бертран, когда ты заводишься, приходится идти за тобой. А ты всегда заводишься, вот в чем проблема. Иначе и быть не может».

Жерар Депардье «Украденные письма»

Если читать аннотации к этому фильму, то фильм можно уже не смотреть – настолько они дурацкие. Так, кстати, происходит с большинством фильмов Блие – как только прокатчики не извращаются, чтобы передать суть дела. Впрочем, сам режиссер немало им в этом помогает: как только ни пересказывай ситуацию, все в словах почему-то выходит дрянь, ибо в качестве персонажей Блие интересуют исключительно люди с повышенным уровнем мудачества в голове. В общем, его интересуют люди.

Фильм стартует с классической для Блие ресторанной сцены (см. также «Вечернее платье») – за столиком ссорятся супруги. То есть, муж высказывает жене все, что он думает по поводу выражения ее лица, весьма отстраненного, а жена употребляет салат. Потрясающая любовная сцена на одного актера – в фильме вообще много потрясающих по напряженности любовных сцен, при том, что постельных сцен как таковых либо сцен, шокирующих натурализмом, в фильме практически нет (и это отдельная тема).
Рауль (Жерар Депардье) пытается хоть как-то растормошить свою жену Соланж (Кароль Лор), которая почти весь фильм играет растение:
— Я люблю тебя, Соланж.
— Я тебя тоже люблю…
— Я понимаю, тебе надоела моя морда. И я не могу тебя в этом обвинить…
От ее меланхоличного взгляда можно сойти с ума, что он и делает. Направляется через зал ресторана к незнакомцу, посматривающему на его жену:
— Если ты сумеешь заставить ее улыбнуться, рассмеяться – я твой друг на всю жизнь.
Собственно, он предлагает свою жену Стефану (Патрик Деваэр) в любовницы.

Блие любит сталкивать людей лбами до зеленых искр, до крепкого треска. Вот так, не с того, ни с сего, в жизнь Стефана, любителя литературы и классической музыки, преподавателя физкультуры в коллеже в Бетюне, врывается ненормальная пара – влюбленный муж и его эмоционально мертвая, не могущая забеременеть жена. И надо видеть глаза Деваэра, почти изжевавшего тренерский свисток, когда он понимает: влип, не отвертеться – и глаза Депардье за решеткой стадиона: «Ты нужен нам…»

Блие довольно жесток к женщинам в своих фильмах. В «Вальсирующих» героиня телесно фригидна, в «Приготовьте носовые платки» — фригидна душевно, в «Вечернем платье» — редкая сука. От обвинения в антифеминизме и шовинизме его может спасти только то, что, во-первых, он не менее жесток к мужчинам, а во-вторых, избирая героиней какую-нибудь дрянь, он умудряется пропеть аллилуйю женщине вообще устами своих героев. Чего стоит только проповедь Рауля над спящей женой, проповедь, обращенная к Стефану: «Посмотри, как бьется жилка у нее на горле… разве можно покинуть такого хрупкого человека?» Стефан, увлекшись безумием Рауля, пропадает в этой тьме с головой – ибо любовь заразительна – и вот он встречает Соланж с поезда, ведет в свою квартиру – с благими намерениями помочь ей забеременеть. И вопрос не в том, что вечером в баре он, обнимая Соланж, звонит Раулю: «Мы очень скучаем. когда тебя нет, мы думаем только о тебе» (и крупный план лица Депардье, несущегося в машине по ночному шоссе в Бетюн, так и не дослушавшего разговор), а в том, что, поняв тщетность своих усилий ее развлечь, Стефан задумчиво признается:
— Знаешь, у нас неприятности…
— Какие?
— Похоже, я тебя люблю.
— Я тебя тоже люблю.

Она произносит эту фразу чисто автоматически. Она перестала улыбаться уже давно, ничто ее не развлекает, не веселит. Ей все равно, кто с ней в постели – муж, Стефан, сосед-бакалейщик, который тоже оказывается втянут в эту гонку вооружений… Ее парни не могут решить, чья сегодня очередь сделать ее счастливой:
— Соланж, ты помнишь, с кем из нас ты спала прошлую ночь?
— А в чем проблема?
— Да ты с кем спать-то хочешь?
— А ничего, если я буду спать одна?

Кароль Лор (Соланж) — воистину великолепное растение. Она спит, ест, иногда разговаривает, она смотрит матовыми темными глазами сквозь собеседника, она механически прибирается в квартире, и вяжет – постоянно вяжет, как дышит. И свитерами, выполненными в одном цвете и фасоне, как хамелеон – слюной, обволакивает своих мужчин. Проще говоря, она их метит.
У нее – род нервных припадков, во время которых она задыхается, теряет сознание. Врачи не могут ей помочь. Это недомогание подробно описано еще у Мазуччо, на это недомогание указывает и Стефан, тыча пальцем себе в живот: «У нее вся болезнь – вот здесь. Забеременеет — и все пройдет». Что-то есть неуловимо знакомое в облике Соланж – видимо, облик цивилизации, человечества как фригидной женщины носится в воздухе, и первый раз получает отражение литературно в Революции («Леди Л.» Ромена Гари) и Лили («Пляска Чингиз-Хаима») лет за пятнадцать-двадцать до блиевского фильма. Они вообще родственны, Блие и Гари – человечностью и жестокостью. Впрочем, в отличие от Гари, Блие дает этой женщине шанс – Соланж излечится благодаря роману с гениальным подростком Кристианом, встреченным ею в летнем лагере, где подрабатывает Стефан.

Дальше – внимание – особая тема. Тринадцатилетний Кристиан (Ритон) совершенно неподражаем. Что стало в дальнейшем с этим подростком, в кого он вырос, как продолжилась, если продолжилась его кинематографическая карьера? И как умудрился Блие снять что-то подобное в 78-м году, не заслужив обвинения в порнографии? А между тем, несмотря на острый сюжет, ничего нечистого в картине нет. Шокирующего, провокационного – более чем, но ничего отвратительного. Блие, собственно, исходит из понимания жизни как секса, поэтому ему нет нужды показывать мясо, чтобы что-то пояснить. Сцена, когда Кристиан наблюдает за спящей Соланж, когда он рассматривает в ней женщину, впервые оказавшись в такой непосредственной близости от объекта своих мечтаний – Кристиан, которому «надоело быть ребенком, потому что за меня всегда все решают люди менее компетентные, чем я» — эта сцена полна самого высокого напряжения.
— Когда мне будет восемнадцать, Вам будет…
— Молчи. Поцелуй меня.
А глаза мальчишек в привилегированном интернате, куда родители отправляют Кристиана, где он ночью рассказывает обитателям общей спальни о своей фантастической победе – производит великое посвящение в легенду о женщине…

Мужской дуэт фильма Депардье – Деваэр прекрасен.
— До тебя у меня не было близких друзей, только Моцарт.
Это произносит Стефан (Деваэр). Любопытно, что, несмотря на сходственность актерского трио с «Вальсирующими» (первоначально, по замыслу режиссера сниматься должна была Миу-Миу, а не Кароль Лор), теперь и ведущий, и более брутальный, и физически сильный – Патрик Деваэр. Он даже фактурно, по фигуре кажется мощней, чем был в «Вальсирующих». Депардье, напротив – патологически внутренне хрупок и нежен. В Жераре есть некая сумасшедшинка, отличная от, в общем-то, трагического, как показала жизнь, крейзи-сдвига Деваэра, которая, при различном способе розжига ситуации, дает ему возможность играть все – от маньяка-убийцы («Инспектор-разиня») до нежно влюбленного. Депардье в этой роли беззащитен до идиотизма. Они с Деваэром образуют странную пару «партнеров по браку», когда мужская дружба не имеет ничего общего с гомосексуальностью, но повязана на мощном психоментальном родстве.

В конечном итоге, Рауль залепил Соланж оплеуху, она рыдает, Рауль тут же берет ее в объятия – утешать. Деваэр (ключевая фраза):
— Черт, где мой носовой платок? – и принимается вытирать глаза плачущей Кароль Лор.
Она отворачивается от него, и тогда он бережно промокает слезы на лице Депардье.

Моцарт олицетворяет любовь. Весь саунд-трек фильма – это классика, которую так любит Стефан. Блестящая сцена сумасшедшей импровизации Рауль – Стефан о воскресшем Моцарте, который бродит ночью по улицам, присушиваясь к собственной музыке. Но Моцарт, которому с такой полнотой отдается Стефан, как Рауль – любви, не всемогущ, а женщина, для счастья которой они затратили такую бездну времени и чувств, вовсе не заслуживает ни одного из этих двух мужчин, и вот они, уже вышедшие из тюрьмы, стоят у ограды чужого дома – оттуда льется мелодия.
— Это не Моцарт.
— А что это?
— Я не знаю, что это, но это не Моцарт.

Это мелодрама от первого до предпоследнего кадра. Предпоследний кадр – пустая гостиная матери Кристиана, ее портрет и рояль, отец Кристиана в инвалидном кресле и в свитере, связанном Соланж, и – горничная в этом доме, беременная Соланж, пожравшая, как паук, трех мужчин, мальчика и его мать.

Картина — обладатель «Оскара» и «Сезара» 1979 года объект интересной рецензии питерского критика, драматурга и поэта Илоны Якимовой. Поскольку она широко известна в прискорбно узких кругах, хочу познакомить уважаемых сообщников с ее заметками по поводу этого отличного фильма. Также еще одна ее рецензия, размещенная в Сети:

Источник

Приготовьте носовые платки / Préparez vos mouchoirs (1978)

Средняя оценка:
1978. Франция / Бельгия. 108 минут.
Жанр: комедия.

Режиссер: Бертран Блие.
Сценарий: Бертран Блие,
Оператор: Жан Пензе,
Композитор: Жорж Делерю.

В главных ролях: Жерар Депардье, Патрик Деваэр.
В ролях: Кэрол Лор, Мишель Серро, Элеонор Херт.

Награды:
«Оскар» — лучший иностранный фильм.
«Сезар» — лучшая музыка.
National Society of Film Critics Awards, USA — лучший фильм..

Владимир Гордеев: Привет из-под большого каблука

Жерар Депардье играет одного идиота, а Патрик Деваэр — другого идиота. У идиота Рауля, которого играет Депардье, есть жена, которую он любит до умопомрачения. Но Соланж вдруг перестала улыбаться. Провернув в голове кучу вариантов, Рауль приходит к выводу, что элементарно надоел жене, что ей требуется разнообразие. Ей нужны другие яйца, считает Рауль. Он подходит к одному из посетителей ресторана и просит его заняться женой. Этим случайным посетителем оказывается иногородний физрук Стефан. Теперь они вдвоем будут возиться с Соланж, но она по-прежнему будет падать в обмороки и пребывать в унылом состоянии духа. Доктора будут смеяться над двумя идиотами, называя обмороки чепухой, но идиоты сочтут врачей шарлатанами и продолжат свое «благое дело».

Комический эффект достигается в восхитительном фарсе Блие за счет чудовищной разницы характеров. Режиссер показывает двух гиперболических не-эгоистов в окружении гиперболических эгоистов, которыми оказываются Соланж и другие персонажи фильма. Думается мне, что любая женщина будет смотреть этот фильм с удовольствием и неверием: бывают же заботливые мужчины на свете! А если их у тебя целых два, то тогда воще… кайф. Сильной половине человечества, напротив, захочется уебать Соланж по голове чем-нибудь тяжелым, а потом вправить мозги Раулю и Стефану. Фильм имеет легкую провокационность в стиле Бунюэля. Но также, как и в случае Бунюэля, при всей гротескности происходящего охотно веришь режиссеру и актерам. Да, Блие преувеличивает каждую деталь, но в целом не врет. Сюсюкающие Депардье с Деваэром невероятно комичны, но разве мало в мире адских подкаблучников? Блие делает участь главных героев еще печальнее: они просто не осознают, что их угодливость не нужна Соланж.

И хотя Блие вдосталь насмехается и глумится над мужественностью, превратившейся даже не в женственность, а во что-то не имеющее эквивалента в русском языке, фильм отличается яркой позитивностью. Ведь в конце концов, мытарства Рауля и Стефана заканчиваются успехом: Соланж обретает счастье, а сам Рауль, туповатый инструктор по вождению, не имеющий друзей и хобби, обретает лучшего друга в лице Стефана и хобби — меломанию (оба друга обожают Моцарта). То есть, возясь с дьяволицей Соланж, оба чувака своеобразно открывали для себя мир и зарабатывали скиллы. А ведь мораль фильма могла быть и таковой: «Весь мир — бардак, все бабы — бляди, а солнце — ебаный фонарь».

Юлия Ульяновская: Рецензия на фильм «Приготовьте носовые платки», или не будьте сукой

Вряд ли можно назвать комедией совершенно не смешной фильм (как нельзя назвать рецензией весь последующий текст). Скорее, это мелодрама абсурда. Страдающая женщина, двое влюбленных мужчин возле нее — чем не хрестоматийный сюжет? Однако этот, с позволения сказать, любовный треугольник и создается, и функционирует, и разрастается таким парадоксальным образом, что даже у самого заскорузлого романтика не возникнет мысли вытащить свой носовой платок.

Итак, Соланж ведет себя странно. Красивая женщина сидит в кафе с мужем — Жераром Депардье (молодым, заметьте) — и при этом вяло жуёт вялый салат, сонно смотрит сквозь воздух и нехотя, односложно отвечает на вопросы. Действительно, совершенно ненормальное поведение. Муж (его зовут Рауль), подростково истерикуя, сообщает зрителю о глубине проблемы (Соланж ничего не хочет, у нее плохой аппетит, она не улыбается и никак не может забеременеть) и о своей потрясающей способности втягивать в собственные дела посторонних людей: за какие-то пятнадцать минут он умудряется включить в действие женщину с улицы и очкарика Стефана из-за соседнего стола, причем создав у обоих исключительную ажитацию относительно своей жены. Всё это — с целью дать жене возможность переспать с кем-нибудь другим — вдруг это ее, несмеяну, наконец-то развлечет! В этот момент догадливый зритель предполагает, что нам покажут историю в духе «Кто боится Вирджинии Вульф», где парочка втягивала в свои социопатические игрища невинных статистов, и, конечно, ошибается. На самом же деле Соланж — паучиха. Она всегда забирается в первый попавшийся теплый угол, усаживается неподвижно и принимается вязать. Муж, бесконечно влюбленный в свою арахну, получает от нее первый свитер клуба — как заявление «ты муха в моей паутине» и как свидетельство того, что ей пора вить новую сеть. Супруги находят сбежавшего было очкарика Стефана, и Соланж немедленно оказывается с ним в номере ближайшего отеля, оставив мужа пить внизу в баре. После этого Соланж, на радость Раулю, отправляется жить к Стефану, где также занимает теплый уголок и вяжет свитер номер два — для второй своей мухи. «Она не слушает мои пластинки и не читает мои книги, — жалуется Раулю Стефан, — может, она просто тупая?» Рауль не только не опровергает это предположение, но не видит в этом никакой проблемы. Когда Соланж вследствие одного из свойственных ей припадков (кажется, был намек на то, что это — постоянные выкидыши) попадает в больницу, за ней прибегают оба мужчины — в совершенно одинаковых свитерах, как члены одной команды. Они обнаруживают Соланж в палате вяжущей, пытаются забрать ее домой, но она вдруг принимается беситься, отказывается идти и сообщает, что они оба — ничто для нее. Конечно, ничто. Они же оба уже скручены. Кто следующий?

Проходной, но самый забавный момент — это история включения в триаду четвертого звена. Тогда как голая самка Соланж тупо вяжет какую-то очередную дрянь, лежа в кровати, Рауль со Стефаном развлекаются, слушая Моцарта и представляя, будто тот возродился и бродит по улицам города, но чу, услышал из их окна звуки своей музыки, и вот-вот войдет. «Мы могли бы отдать ему Соланж!» — мечтают они. И действительно: входит. Бакалейщик. Злой бакалейщик, требующий выключить музыку, потому что ему надо спать. «Заткни свое хлебало и слушай!» — говорят ему друзья. Усаживают на стул и заставляют выпить. «Мне врачи запретили» — вяло сопротивляется бакалейщик. «Все врачи — мудачьё!» — парирует Рауль. Бакалейщик расслабляется, интересуется состоянием отстраненно валяющейся Соланж — и тут же попадает в паутину. Теперь вокруг самки трое суетящихся мужчин.

Так как Стефан не только очкарик, но и физрук, ему выпадает почетная миссия выпаса стада детей на загородной базе. Через лес по проселочной дороге к лагерю движется размытый детский строй, возглавляет его Соланж. «Ку-ку, ку-ку, ку-ку кукукуку!» — поют дети. «Ку-ку, ку-ку, ку-ку кукукуку!» — поют два мрачных удода, Рауль и Стефан, замыкающие строй. Над ними продолжает висеть проклятие царевны Несмеяны, да я и сама уже считаю главной интригой и развязкой фильма момент, когда Соланж засмеётся, и жду его с отчаянным нетерпением.

В лагере завтрак, на десерт сладкий сыр. Среди детей сразу видно неудачника — эта девочка при одном упоминании сладкого сыра уже скуксилась и принялась опасливо поглядывать по сторонам. И не зря: вскоре со всех сторон в нее полетели сливочные снежки. Девочка встает и бросается… Черт, я думала, что это девочка, и она бросится к воспитателям: «Спасите меня!» Но оказывается, это мальчик, он берет стул и садится верхом на него, лицом ко всей детской ораве: «Развлекайтесь!» Дети радостно забрасывают Кристиана — так зовут этого отважного мальчика — десертом. Пока Соланж трепетно обтирает Кристиану лицо от глазури, Стефан и Рауль интересуются его поступком. «Они так развлекаются, я — по-другому, — поясняет Кристиан, — математика, фотография, астрология…» Серьезный шизоидный малыш Кристиан разбивает впрах Стефана и Рауля. Он сообщает нашим меломанам, что Моцарта можно разве что иногда послушать, а Бетховен — тот вообще старый придурок. Кристиан сообщает также, что уровень его интеллекта соответствует какой-то немыслимой величине. Стефан и Рауль раздосадованы и желают проверить свой IQ, и получают от Кристиана задание — нарисовать дерево. Мы не видим их картин, но видит Соланж, всё это время сидящая у окна за их спинами (с вязанием, естественно). И она наконец смеётся.

Вскоре дети устраивают Кристиану тёмную — за то что он любимчик, и Соланж спасает крошку, укрыв его у себя в постели. Крошка же времени даром не теряет. Он исследует спящую Соланж, а затем подкупает ее, разбуженную и обозленную, дикой смесью детских и мужских аргументов. В расцветшей педофилии носятся призраки то ли Вайноны Райдер с деревянной куклой, то ли героев «Жестяного барабана» — и то, и другое одинаково противно. В «Скандальном дневнике» так противоестественно подобная связь не выглядела, но я не нахожу ответа — почему.

В день возвращения из лагеря Кристиан появляется в таком же свитере, какие есть у Рауля и Стефана. Добро пожаловать в семью, малыш, хочу сказать я. Однако история на этом не заканчивается. Соланж остается связать еще два свитера, и она сделает это очень скоро, попутно сожрав, как положено природой, лишних самцов и окончательно уверив меня, что жанр, придуманный Блие, именуется «абсурд с хэппи-эндом».

А. Ботев (и Сладкая N): Не понадобились носовые платочки

Все это очень как-то по-французски. Молодой и даже немного красивый Жерар Депардье, Патрик Девэр (который вскоре покончил самоубийством), очень симпатичная Кароль Лор, Мишель Сероль и т.д. Лямур де труа, де катр и т.д. Ресторан, брассери и т.д. Все по-французски.

Единственный и главный женский персонаж фильма (Соланж), как и Божена в «Полене» Шванкмайера, хочет родить ребенка, но не может. В отличие от Божены, усыновившей деревяшку, Соланж находит другой, не менее разумный способ решения данной проблемы: впадает в кататонический ступор, в коем и пребывает всю первую половину фильма, являясь, таким образом, чисто техническим персонажем.

Будучи абсолютно, гипертрофированно инертной, Соланж аккумулирует вокруг себя идиотов. Так, железный сердечник, не обладая собственным магнитным полем, при намагничивании начинает притягивать к себе другие железные объекты*. Атмосфера вокруг Соланж достаточно безумна и гнетуща, при этом Соланж, будучи в своем уме, увеличивает количество идиотизма и делает его более выпуклым. Выпуклый гнетущий идиотизм. Вспомнить хотя бы квартиру Рауля и Соланж или диалог Рауля и барменши. Проявления этого идиотизма и этой атмосферы, (хотя и не в самой сильной форме) показывающие абсурд бытия — пожалуй, главное достоинство фильма.

То и дело происходят отличные идиотские диалоги про Моцарта. Они похожи на идиотские диалоги Тарантино, в зачаточном, правда, состоянии. Моцарт, можно сказать, еще один персонаж фильма.

Этот гнетущий идиотизм продолжается до тех пор, пока на жизненном пути клубка идиотов не встает мальчик с коэффициентом интеллекта 1534, выводящий девушку из кататонического ступора и тем самым напрочь лишающий ее проводящих свойств. У Соланж начинают проявляться собственные качества, она начинает принимать самостоятельные решения и даже действия, из-за чего перестает быть техническим персонажем. Этим простым способом автор сценария сразу увеличивает количество действующих лиц на несколько процентов.

Вследствие потери проводящих свойств железного сердечника идиоты постепенно отваливаются от Соланж, но, обладая остаточным магнетизмом, начинают присовокупляться друг к другу в различных сочетаниях. Фильм снят во времена затухания сексуальной революции (по крайней мере, интерес к ней был уже не такой острый), и в процессе его эволюции мы видим трансформацию семьи и как бы всю сексуальную революцию в миниатюре: традиционная семья, шведская, деконструкция семьи, потеря ориентиров, создание новых семей из осколков старых.

Все это, как уже было сказано, очень по-французски.

Но вообще-то — не смешно. Нифига не смешно. Непонятно, почему это комедия. Идиоты не смешные, а жалкие. Мальчик подлец. Женский персонаж, несмотря на всю его огромную эволюцию, так и не вырос в характер. Присутствует только сцена кидания пирожными, но все равно не комедия. Но это также не драма и не трагедия. Переживания героев то ли слишком мелкие, то ли не удались. Нет, это и не драма. Это как-то вообще непонятно что. Не понадобились носовые платочки.

______________
* Другой, возможно, более наглядный пример: фраза «X есть X», будучи абсолютно нейтральным ответом на любую реплику, касающуюся X, только усиливает мнение собеседника относительно X. Так, независимо от того, жалуется собеседник на детей или хвалит их, достаточно ему ответить «Дети есть дети», и он уйдет от вас абсолютно уверенным в том, что вы с ним согласились.

Дмитрий Савочкин: Пососите мою писю

Прикольное кино снял Блие. Первая половина — полнейшая муть, моя жена посмотрела со мной пятнадцать минут, и больше мы не выдержали, сели досматривать «Ликвидацию» (лучше б не досматривали, там две последние серии какой-то капустник начинается). Последний раз, когда моя жена не смогла смотреть дальше пятнадцатой минуты — это была «Связь» братьев Вачовски. К счастью, я его потом посмотрел целиком, и уболтал мою жену досмотреть, потому что интересное в «связи» началось как раз с того момента, где мы решили, что больше этот голубой вальс мы не выдержим.

Но Блие — не тот случай. Там интересное не начинается на шестнадцатой минуте. Не начинается и на двадцать шестой. Вся первая половина фильма — какая-то нудятная заумь с претензией на то, что «смеяться здесь и вот здесь». И хотя там была пара действительно забавных моментов — несмотрибельная абсолютно. Молодая супружеская пара живёт какой-то уебланской жизнью: жена на всю голову помороженная, ничего не хочет, и ничем не интересуется — а муж (его играет молодой Жерар Депардье — очень потешный, кажется, что это какой-то прикол, и что Депардье никогда таким молодым не был) пытается жену растормошить. Все кругом говорят, что ей надо рожать, а она не может забеременеть. И Депардье, думая, что это чем-то поможет, хватает в баре первого попавшегося бородатого мужика, и уговаривает его переспать со своей женой. Мне его логика, признаться, напомнила анекдот «что-то наша курочка такая грустная, может её сварить? — Ну, если ты думаешь, что её это развеселит. «. Вот и он почему-то уверен, что секс с бородатым очкариком должен его жену развеселить. И с этого момента они начинают жить этой «странной семейной жизнью» втроём. Теперь как бы их общая жена на всю голову помороженная, ничего не хочет, и ничем не интересуется — а они вдвоём пытаются её растормошить. Дальше они ещё и соседа привлекают к этому, и я было решил, что до конца фильма армия «мужей» царевны Несмеяны будет расти, пока Блие это не надоест, и он не напишет «конец» через весь экран размашистым почерком.

Но дальше была вторая половина фильма. Которая, на удивление, оказалась интересной, местами наожиданной и даже смешной. Так что, если вы вдруг будете смотреть этот фильм — лучше прочитайте моё описание первой половины, и смотрите сразу с середины. А если вы не собираетесь его смотреть — то читайте дальше, я вам весь фильм до конца расскажу.

Так вот, этот бородатый очкарик, который как бы «второй муж», он работает в школе преподавателем физкультуры. И на летние каникулы везёт детей в какой-то ЛТП. В смысле, пионерлагерь какой-то. Ну и взял с собой царевну Несмеяну (её, кстати, зовут Соланж) и Депардье, чтоб вместе с ним с детьми развлекать Соланж. И там она неожиданно развлеклась. Оказалось, что среди детей есть какой-то такой же, как она, помороженный на всю голову и оторванный от коллектива мальчик. Он сын какого-то директора, который заставляет его ездить в подобные лагеря, чтоб, так сказать «быть ближе к народу», учиться понимать тех, кем потом придётся повелевать. А у мальчика Ай-Кью 848.506.854.737.459.954.833 целых и восемь десятых, и личностная драма. Ну и, естественно, они с Соланж нашли друг друга.

Дальше там целый ряд таких смешных сцен «о маленьких мальчиках и сексе», типа «о, и чево, она была голая? О, и чево, и ты тоже был голый? О, и что, ты посмотрел ей в письку? И что, там нету зубов? Потому что я у Петьки Косого спрашивал — он говорит, что там зубы!», ну и сюжет немного закручивается до полной невразумительности. Но эта невразумительность такая, комедийная: после лагеря мальчик не хочет к родителям, родители отправляют его в интернат в горах, а Соланж не может без мальчика, поэтому сосед идёт в гости к родителям мальчика, говорит с его мамой, и узнаёт, где интернат, а потом в интернат приезжают Соланж со своими мужьями, похищают оттуда мальчика, и мальчик с Соланж бежит, а двух её мужей сажают в тюрьму, а мама мальчика пытается его освободить, но попадает в аварию и теряет память, а её находит сосед, и она ему понравилась, и теперь живёт с ним, а Соланж с мальчиком пришли домой к мальчику, и стали жить с его отцом, который страдает из-за того, что пропала мать.

— Папа, а Соланж беременна.
— Ааа. Хорошо.
— Папа, Соланж беременна от меня.
— Ааа. Хорошо.

Идиллическая концовка фильма умело оттеняется двумя дураками, вышедшими из тюрьмы, и смотрящими теперь сквозь решётку за окнами дома, где живут мальчик и Соланж. Забавная такая концовка получилась. Так что, можно сказать, что вторая половина фильма удалась. Во всяком случае, она не такая нудятная и беспомощная, как первая. Правда-правда. Можете сами посмотреть, если мне не верите. А я устал писать эту рецензию, пойду прилягу. Всего доброго. Спокойной ночи.

Источник